С лицом измученным и серым,
На белой смятой простыне,
Как жертва бешеной холеры,
Лежишь коленками к стене.

Протяжно стонешь, как при родах,
Трясется градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа
Застыла в суженных зрачках.

По волевому подбородку
Струится пенная слюна.
Ты шепчешь жалобно и робко:
«Как ты с детьми теперь одна?..»

В квартире стихли разговоры,
Ночник горит едва-едва.
Темно… Опущены все шторы…
У мужа – тридцать семь и два.

Автор: Мария Рубина

Когда я в первый раз прочитала это стихотворение, смеялась… Потому что тогда я еще не была замужем и у меня не было мужа…
Теперь у меня уже много лет есть муж, который вот взял и заболел Нет, конечно, кто не заболеет, если отработает семь дней подряд, поимев только полдня выходного после суточного дежурства… В общем, боролся-боролся наш папа с преступностью в городе-герое Минске… И вот уже вторые сутки лежит с температурой… И такой весь несчастный, что даже Женя не терроризирует его чтением сказок. А Саша не капризничает, когда папа включает евроновости вместо мультиков
А я… я печально подношу ему лекарства, вздыхаю и думаю про себя… «как же я тебя люблю!» При этом закатываю глазки и хмурю брови — мне ж его так жалко
Нежные создания наши мужчины. Сильные и нежные…