Цикл историй усыновления — это невероятная коллекция судеб, собранная одной женщиной в течении всей жизни. Большинство историй — рассказы ее коллег, несколько из жизни родственников или знакомых автора.
 

Мой дружный коллектив

Работать в школу я пришла 1 сентября, так чаще всего бывает. Профсоюз поздравил меня с двадцатилетием работы в одной школе тоже 1 сентября. Очень трогательно, с чаепитием и пожеланиями.

Школа у нас маленькая – 387 учеников в этом году (в том, о котором речь, наверняка было около того). Коллектив тоже маленький, и, скорее всего, именно поэтому дружный.

Есть, разумеется, какие-то трения, но открытой вражды, подсиживания, подхалимства или разобщенности на группы – этого никогда не было. Я поэтому и проработала на этом месте столько лет, что желания поменять место работы никогда не возникало, хотя школ в нашем городе – несколько десятков.

Вышла я с букетами от детей, конфетами от коллег, стала спускаться по лестнице, не видя из-за цветов ступенек – и оступилась, да так, что пришла в себя уже в нейрохирургическом отделении областной больницы. Перелом 4 и 5 поясничных позвонков, неподвижность, но самое ужасное – мысль: «Дети! Что с ними?»

Детей у меня было двое, сын от первого очень неудачного брака, 10 лет и четырехлетняя дочка от самого любимого в жизни мужчины, сознательно рожденная «для себя». Мужчина был женат и о дочери ничего не знал: я рассталась с ним именно из-за этого, понимая, что принимаю решение сама и не вправе заставлять его нести за мое решение ответственность.

Честно говоря, я обманула его, заверив, что беременность невозможна. У меня была причина так поступить (не сказать). Дочка – поздний ребенок, а ее отец старше меня на 18 лет. Как бы то ни было, на момент, когда я оказалась в больнице, все обстояло именно так.
 

 

Я стала спрашивать вошедшую не очень скоро медсестру о детях, просить срочно узнать, где они. Дочка ведь была в садике, когда все случилось, а сын – один дома. Медсестра не могла ответить мне на эти вопросы, и согласилась попробовать позвонить мне домой.

Трубку подняла моя приятельница-коллега, уговорила медсестру поднести мне телефон (сотовых тогда еще не было) и стала рассказывать, как хорошо себя ведут мои дети, что они ели, и дала мне поговорить с обоими.

Не скажу, чтобы дети были счастливыми, нет. Дочка плакала и просила «Иди ко мне». Но у меня от облегчения полились слезы благодарности: мои коллеги, моя родная школа решила, зная о том, что я на свете с детьми одна (мама растила меня без отца и умерла) не менять ничего в жизни моих детей и силами наших бессемейных, молодых и тех, кого могли заменить мужья, присмотреть их (деток моих) до моего выздоровления.

Надо сказать, что пришла в себя я уже после экстренной операции и коллегам моим к тому времени сообщили, что в лучшем случае иммобилизация (неподвижность) мне необходима на 12 месяцев. Я тогда об этом еще не знала. Мне сказали, что случай не безнадежный, и, при моем желании выздороветь, шансы у меня неплохие.
 

Начался настоящий подвиг

Я и сейчас, спустя столько лет, не могу не плакать. Никогда не смогу, так это было… Дважды в неделю в рабочие дни деток приводил тот, кто с ними оставался, в больницу на полчаса, а в субботу и воскресенье – на два часа, с рисунками, дневником сынулькиным с пятерками; дочкины косы, гордость моя — в таком для четырехлетки идеальном состоянии!

Я жила от их прихода до прихода. Спрашивала про пятерки сына, не для меня ли коллеги завышают оценки? Он в тот день, что я получила травму, пошел в 4 класс – к разным предметникам. А третий закончил не очень блестяще, с тройкой по математике (я – биолог). А тут и по математике – пятерки, чудеса!

И мне объясняли разные коллеги мои, что «вот эта пятерка- это же во вторник, а в понедельник с детьми была наша лучшая «математичка», она все пробелы уже «закрыла», говорила на совещании «по тебе» у директора».

Про директора – отдельный разговор: я от него, признаться, старалась подальше держаться. Он мне до травмы казался таким…знаете…охотником до женщин, шутил как-то грубовато. Но за год в больнице я поняла, насколько это не так.

Поняла, что он всегда вел так себя скорее от стеснения работать с одними почти женщинами и из неловкого желания показать, что все мы, особенно одинокие, заслуживаем ухаживания. Он старенький уже был, наш директор, и жена его, тоже учитель, не работала уже.

Привели как-то детей ко мне, а они меня благодарят: «Спасибо, мамочка, такая курточка красивая, такие сапожки удобные». А наша профорг (привела их) мне объясняет, что это – за деньги, по больничному начисленные.

Новый год я встречала вся в подарках – телевизор маленький в палату («Юность») от коллег, рисунки-открытки от детей, вкусностей разных принесли. Лежала я одна (ночью, даже в Новый год, нельзя в больницу, а то не удивилась бы, если бы и встречу мне устроили) – и думала: как же мне повезло, что в такой школе работаю!

Ведь быть моим бедным деткам в детском доме, если бы не коллеги. Друзья настоящие. Подумаю немножко – и плачу, подумаю – и плачу. И прошу у Бога счастья им, родным моим.
 

Не чувствуется старость с такими друзьями

Благодаря такой заботе, только потому, что за детей была спокойна и могла собой в больнице заниматься, встала я на ноги в июне, а к сентябрю выписалась домой. Забирали меня на машине, устроили праздник у меня дома, я вошла – и обомлела!

В моей, от мамочки оставшейся, старенькой квартирке, все было новое – от обоев до смесителей. И это в то время, когда все, что имело отношение к ремонту, купить было невозможно, можно было только «достать»! И стол накрыт, и встречают такие родные, любимые люди!

Сын закончил школу с золотой медалью. Дочь – с серебряной. Вся школа до самого выпуска так и считала их своими детьми. Надо ли говорить, как мои дети относились к своим учителям? Они и сегодня их боготворят.

Сын закончил Военно-Медицинскую Академию в Питере, хирург, кандидат наук, доцент. Дочь – работает директором школы. Не нашей, правда — на родине у мужа они живут. А я все еще работаю в своем родном доме. И большинство наших учителей все еще рядом.

Не чувствуется старость с такими друзьями. Видели бы вы, как у нас, бывает, хохочут на педсоветах! А под этот хохот в нашей школе, самой маленькой по численности в городе, самое большое число победителей предметных олимпиад и медалистов. Вот такая история.

Директор? Я к нему на могилку хожу каждый раз, как становится грустно. Благодарю его – это ведь он все придумал, обязанности распределил и так все устроил, что на весь тот год хватило у людей терпения и желания мне помогать.

Он такие слова умел найти, мне рассказывали много лет потом… и ремонт – его идея, и исполнение даже – он вдвоем с «трудовиком» нашим все обои поклеил . А сантехнику – межшкольный сантехник устанавливал, по его просьбе.

А когда в день моей выписки за столом сидели – я плакала, благодарила, а он грубовато так говорил: «Натурой, натурой рассчитаешься» — и мне уже не было страшно за свое достоинство, я уже к тому времени научилась видеть не слова, а настоящее – то, что человек делает.

Уважаемые читатели! У вас есть друзья, которые поддержат вас в любую минуту? Можете ли вы положится на своих коллег? Смогли бы вы ухаживать за детьми своей коллеги, пока та находится в больнице? Ждем ваши ответы в комментариях!
 

Читайте также:

Подружка моего сына: теперь у меня есть дочь и внуки

Незнакомая девочка, или Внебрачная дочь моего мужа

Обсуждаем на форуме:

Наши дети — день за днем, месяц за месяцем, год за годом

Понравилась статья? Поделись ей с друзьями в социальных сетях!